|
|
|
Интервью поэтессы Анны Ахметовой журналу "ELLE" |
||
|
На днях широкоизвестная в узких элитных
кругах региональная поэтеса Анна Ахметова любезно согласилась дать интервью
журналисту ежемесячника "ELLE" Бегемоту Замбезкому.
Б.З.: Уважаемая Анна Ринатовна, бонжур! Наши читатели спрашивают, а не припомните ли Вы свои первые шаги на литературном поприще? А.А.: Ха, бонжур тужур, а как же, помню. Это было на хазе моего папашки в донецком ботаническом саду ... Б.З.: Но, позвольте, миль ескюз, ведь только вчера известный проффессор-литературовед сказал, выступая перед любителями поэзии в Одессе, что Вы родились не где-нибудь, а именно в этой жемчужине на море ... А.А.: Хамишь парниша? Да я как сейчас помню, как этот проффессор лазал на пальмах в нашем саду и разгрызал для меня кокосовые орехи. Вот тогда у меня и родилась первая рифма. Атанде, дайте вспомнить: Папа, дай ка мне "Беретту", Б.З.: О-о, шарман! Ну, и как, дал? А.А.: Нет, папашка сказал, что он готовит Хаму большое политическое будущее и не может просто так, из-за бабского каприза, расстреливать свои бабки. Б.З.: Простите, но причем здесь какой-то "хам"? Не понимаю ... А.А.: Мрак! Это он недавно стал проффессором, когда папашка приказал ему сменить должность премэр-министра на президента, а до этого с юных лет, когда пахал на зоне, носил поганяло "хам". Компрене ву? Б.З.: Парфетмон. Ну, и как, сменил? А.А.: Да не-е, валенки помешали, американские и еще наколотые апельсины ... Б.З.: А-а, помню, помню, это из-за помаранчевой революции? Мы в "ELLE" про это писали. А.А.: Это для вас она помаранчевая, а для меня желтковая. Б.З.: Пардон? А.А.: Да, желтколвая! И тогда у меня начался новый период моего творчества - эпический. Б.З.: О-о, как это необычно, энтерессант! Нашим читателям было бы весьма интересно, увидеть, так сказать образец Вашей эпической поэзии. Силь ву пле, прочитайте что-нибудь. А.А.: Авек плезир, извольте: Ода о яйце
Упал премэр, яйцом сражонный, Б.З.: Времон экстраординер! Фелиситасьон! Скажите пожалуйста, а где Вы печатаете свои произведения? А.А.: В "Федерасте". Б.З.: О-о, кель нувель! Это какой-то новый поэтический сборник? Авангардный, так сказать? А.А.: Можно и так сказать, что авангардный, но точнее - апазиционный! Мой папашка, когда решил с братвой основать ПИСУАР, то появилась необходимость и в печатном органе, ферштейн? Б.З.: Натюрлих! Каждое новое начинание требует своего печатного органа. Вот только, боюсь, что французские читатели могут быть не в курсе новых поэтических течений в регионах. Не могли бы Вы вкратце рассказать нам, что такое ПИСУАР? У нас во Франции есть созвучное слово, но оно, как бы это сказать, применяется совсем в другой области, э-э ... А.А.: Боюсь, что это уведет нас слишком далеко от основной темы этого интервью, а именно моего творчества. Лучше я вам прочитаю, свой недавний стих, точнее гимн. Б.З.: Гимн чего? А.А.: Ну, гимн этого самого ПИСУАРА, или, как у нас еще говорят - гимн паритии Регионов. Кстати и поймете все что надо панимать. Б.З.: Волонтэ! А.А.: Гимн партии Регионов
Вставай братва па регионам!
В шеренге первой Карпачова, А.А.: Бурлака Артёмовского. Б.З.: О! Же ме сувьен! Не того ли самого, которого упоминал проффессор или, простите, Хам на своей встрече с любителями басен в Миргороде в прошлом году? А.А.: Именно! А вы, я вижу, там у себя в Париже следите за нашей литературной жизнью! Б.З.: Ноблес оближ, так сказать - положение обязывает. Э-э, перейдем теперь к другой теме. Вы наверное принимаете активное участие в общественной жизни Вашей страны? А.А.: О чём базар? Ещё бы! От сейчас занимаюсь СМС-референдумом о придании фене статуса третьего государственного языка. Б.З.: Миль пардон, не рассышал, фе-фе-не-не? А.А.: Да ты что казёл французский, по фене не ботаешь?! И где ты только учился, лягушатник? Б.З.: В Сорбонне на славянской филологии. А.А.: Ну, я такой шарашки не знаю. Не удивительно, что там ничего стоящего не учат. Вот послушай.
Нам по фене марали законы, Вот это значит - па фене! Понял? Б.З.: О ви! Я теперь знаю, у нас тоже есть такой язык, арго де волёр называется. Правда у нас за употребление его в публичном месте дают три месяца общественно полезных работ. Амюзант! А теперь несколько вопросов о личной жизни. А.А.: Никакой личной жизни! Папашка сказал, что первому ё...рю, которого он в саду паймает, парвёт пасть и павесит за яйца! Б.З.: Но у нас во Франции ... А.А.: Это у вас, да и то не везде. Взять, наример, арабские кварталы. Так там тоже девушек блюдут, нес па? Вот и в нашей семье почитают заповеди Пророка. Но папашка обещал отпустить меня в Париж к парикмахеру на следующей неделе, вот там и пагаварим па душам! Не хотите ли занятся любовью с мусульманской девушкой, гарсон? Но это не для прессы! Б.З.: Иншалла, Анна Ринатовна! Дай-то Бог! До встречи в Париже, оревуар шери. А.А.: А бьен то, пупсик.
6.02.2006 |